Кураев Андрей, диакон
О вере и знании
Один из мифов, въевшихся в религиоведческие представления современных людей, касается слова "вера". "Лучше знать, чем верить... Вера - удел слабых... Религия имеет дело с верой, а область знания -удел науки... Верят лишь в то, что нельзя доказать". Таковы формулы соответствующего раздела светского катехизиса. Приглядимся поближе к ним, к исторической конкретике и к самосознанию самой церковной веры.
Верующее отношение к Истине действительно отличает христианина от тех стереотипов познания, которые сложились в европейской культуре в эпоху ее секуляризации. Перемены эти связаны с радикальными переменами самих представлений об истине и о бытии.
и далее http://pravbeseda.ru/library/index.php?page=book&id=583
С тем самым чувством, с каким закомплексованный, непривлекательный и тайком онанирующий в келье послушник приближается к красивой, да и еще и посмевшей одеть короткую юбку (преступление против нравственности!) девушке, дьякон Андрей Кураев (опять без отчества... меня это всегда раздражало. Как нерусь какая-то) подступает к реальной действительности. У него заранее готов ответ на все ее аргументы. Действительно, зачем Кураеву научные знания? Во-первых, это же скучно: учить, запоминать, изучать, критически мыслить. Во-вторых, табуреток он не делает (так устроился в жизни), а поэтому его мышление в принципе не ограничено научными рамками. В сущности, Кураев может утверждать все что угодно: и то, что собаки рождаются со слоновьим хоботом, и то, что человек - это комбинация души и тела. Для "доказательства" ему достаточно сказать магическое слово "верую" - и все, доказано...
А в реальности? Девушка посылает послушника далеко и надолго. Он, оскорбленный и одинокий, выдумывает себе воображаемую девушку (правда, почему-то мужского пола, но - как говорится - о вкусах не спорят) и начинает похваляться этим воображаемым девушком. А атеистов (людей, которые говорят ему: во-первых, ты все придумал, а во-вторых, девушка мужского пола - это как-то... ну, нехорошо) обвиняет в "бездуховности". Оно и понятно: он - одинокий, обиженный, хочет вкусить интимной жизни с воображаемым объектом, а вокруг ходят маловеры и смущают его. Если при интимном акте вас застанет посторонний, можно и импотенцию заработать. Кураеву любви хочется, чтобы его любили, а атеисты лезут к нему со своими дурацкими формулами и знаниями. Я преувеличиваю? Нет.
Кураев пишет:
Или, если поставить вопрос еще более резко - можно ли любить атеизм?
Вот что ему нужно, а истина, неистина - это что?
А чтобы Кураев был уверен, что бог его любит (в протестантской интерпретации это называется "уверенность в своем спасении") все окружающие обязаны верить во все, во что хочется верить Кураеву. А иначе волшебство испарится, карета превратится в тыкву, а Кураев - "возлюбленный бога" - опять в одинокого и тайком онанирующего послушника. Уже по этому одному вера не может быть личным делом одного Кураева.
Что делать? Как реагировать? Пожалеть убогого?
Кстати, а почему реальная девушка его отвергла? Вы догадываетесь?
Добро бы была "одна вера" и "одно неверие". Так нет же: три дюжины кураевых разных вер с ловкостью наперсточников будут нам впаривать совершенно разные продукты своей мыслительной деятельности с ярлыком "Истина" (причем именно с большой буквы). Что делать с этими наперсточниками? Мой рецепт - стравливать друг с другом - и пусть убивают друг друг друга во имя своих убогих "истин". Жалко? Нисколько! Если потусторонний мир существует, павшие в борьбе за него автоматически окажутся там и не будут на нас в обиде, а если его нет, это законная кара за обман (самый обыкновенный обман базарного наперсточника). Но Кураеву, как кинематографическому Фоксу, "вышака одному тянуть скучно", и он всячески старается потащить за собой как можно больше нормальных людей. Но нам-то это зачем? У нас реальных девушек хватает.